переводчик
Автор: Raven Studios
Переводчик: Tinwen
Название: Скованные мраком. История Тёмного Братства.
Дисклеймер: Обливион, все персонажи, места, события ит.д. принадлежат Bethesda Softworks.
Предупреждение: присутствует нецензурная лексика, насилие
Рейтинг: T (13+)
Жанр: приключения/мистика
Размер: Макси.
Описание: Покинув отчий дом, Сариэль оказывается в распростёртых объятьях Тёмного Братства. Теперь она – одна из дуэта, способного остановить предателя, угрожающего семье, которой она отныне принадлежит.
Пометка: ссылки на страницы автора:
На deviantart - raven-studios.deviantart.com//
На fanfiction.net - www.fanfiction.net/u/1558759/Raven_Studios
Разрешение автора на перевод получено.
Размещение: исключительно с согласия переводчика
Глава шестьдесят четвёртая. Почти сироты.
Наконец, я вернулась, выполнив свой мрачный долг, и встретилась глазами с Аркуэн. Меня не беспокоила апатия, заполнившая меня, как пустой сосуд, чувства притупились, но голос оставался пустым и властным.
-Скажи мне. Его убила Рука… или он убил себя сам? – голос лишь немного дрожал. Не принимая во внимание усталость, голод, жажду… всё… я внезапно почувствовала себя совершенно одинокой, уязвимой в окружении врагов.
Я знала ответ… но хотела услышать это. Знать, что выбор был, что это не получилось каким-то ужасным образом по моей вине. Да, я опоздала, но он сам свёл счёты с жизнью, это лучше чем опоздать и узнать, что произошло убийство. Не дай Ситис одному верному Брату убить другого… предатели вроде Белламона не в счёт.
-Лашанс убил себя, - проворчал Белламон.
-Ясно… - хорошо. Было бы ужасно пасть от руки Предателя – особенно учитывая, что нам известно. И я чувствую, Белламон догадывается, что я знаю правду. Нет уж, лучше самостоятельно свести счёты с жизнью, чем попасть в лапы этому мерзавцу. Не думаю, что он верит в то, что смерть может быть лёгкой. Я обернулась и уставилась на Аркуэн в упор, заставив отвести взгляд. – Что теперь? – мой голос был по-прежнему хриплым, а глаза сухими. Я чувствовала, будто нахожусь далеко отсюда, пойманной в ловушку где-то, где холодно и одиноко.
-Действительно, что теперь, - каждое слово из уст Аркуэн резало слух. Я встречала альтмеров, которые мне нравились. И таких, как Аркуэн, тоже, гордых, важных, самодовольных. Мне так хочется вырвать её слепые глаза и оставить её ползать в настоящей тьме, наказать за роковую ошибку. Если она продолжит говорить со мной, как будто она моя мать, как будто она гораздо лучше меня… как будто вот сейчас она скажет пару слов, и сердце перестанет болеть… я покажу ей, что такое настоящая боль. – Теперь, дорогой Сайленсер, - я резко отшатнулась, с отвращением поморщившись, когда Аркуэн потянулась, чтобы коснуться моего плеча. Дружеским, как она думала, жестом.
Не трогай меня. Никогда. Не имеешь права.
Я узнала Бануса Алора, переступившего с ноги на ногу. Я перевела взгляд на него. Не дёргайся, а то дела примут скверный оборот. Я осознала шаткость собственного положения – похоже, я могу вот-вот получить драку, которой столь отчаянно желаю. Руки медленно заскользили вниз, на рукояти обоих Клинков Горя, моего и Люсьена – что может быть более подходящим?
Я забрала его Клинок Горя, когда хоронила. Едва ли он хотел бы оставить кинжал в холодной земле. Вряд ли он думал, что кинжал когда-нибудь станет для меня утешением… но в отличие от остальных, мне нужно забрать что-то, принадлежавшее ему. Не на память – но как знак утешения, что-то, к чему я могу прикасаться, держать в руках, пусть это только холодный металл.
-Мир, Сайленсер, - сказала Аркуэн, увидев, что я приготовилась защищаться.
Я Сайленсер Люсьена Лашанса – я та, что убивала Чёрную Руку… в груди медленно взбурлил ядовитый гнев. Одно из двух, у них очень даже может быть подготовлено для меня особое наказание… но будь я проклята, если кто-нибудь из них коснётся меня хоть пальцем. Я уже справлялась с Банусом однажды, сделаю это ещё раз, а гнев придаёт силы.
-Разве мы недобро тебя встретили? – спросила Аркуэн, когда я проигнорировала её призыв.
-Я мятежный Сайленсер мятежного Спикера – чего мне ожидать? – спросила я, мой голос сочился сарказмом. Конечно же, я, по-крайней мере, чувствовала, что мы с Люсьеном не сделали ничего выходящего за рамки. Мы невиновны. Я честна – а могла солгать. Но что это даст?
-Действительно – но ты больше не Сайленсер, - Аркуэн протянула руку и я поняла, что она держит. Не плащ, который она сняла и носила с собой, а длинную чёрную мантию. Мне прекрасно известен покрой. Аркуэн подошла ко мне, несмотря на то, что я по-прежнему выглядела разозлённой. – Нам недостаёт одного Спикера – и я счастлива предложить эту позицию тебе, ты займёшь место этого Предателя… - она взглянула туда, где не так давно лежал Люсьен.
-Что?! – вскинулся Белламон. Не ожидал, дорогой Мэтью?
Я одарила его садистской улыбкой. Прекрасно.
Банус цыкнул на Белламона, заговорив впервые за вечер.
-Я уже с ней сталкивался, и тебе не советую, Мэтью – с этой в драку лучше не лезть, - Банус встретился со мной взглядом. – Она так же опасна, как и её хозяин, - не похоже на пересказанную сплетню, или оскорбление. Банус вроде как завязал со сплетнями, с тех пор как я разукрасила ему физиономию. Я заметила, что нос у него выглядел чуть более кривым, чем раньше.
О, да. Прекрасна и опасна. Как паслён. Как Теневая Грива… как мой бедный Спикер.
Аркуэн зашла мне за спину и подняла мантию так, чтобы мне было удобно её надеть.
-Мы подберём тебе более подходящие доспехи взамен того, что на тебе сейчас… но это позже.
Я молча расстегнула пояса с оружием, положила на пол, прижав одной ногой, как будто кинжалы попробуют убежать своим ходом. Я набросила мантию на плечи и застегнула, затягивая пояса поверх. Пояс Люсьена, хоть я и затянула его до предела, всё равно был мне велик, и висел низко, перевешивая на сторону, отчего было неудобно тянуться за клинком… но вполне возможно его обнажить. Как будто кинжал знал, что держит его та, которая любила его прежнего владельца и служила ему. И позаботится, чтобы кинжал упокоился в почётном месте, чего я не смогла добиться для его хозяина.
Он был тяжелее моего, очевидно, ведь он предназначался человеку сильнее и с большей длиной руки.
Мир начал вращаться быстрее, когда оружие снова оказалось у меня на поясе – странно, что мне было позволено потратить столько времени, чтобы взять себя в руки и разобраться с кинжалами… орудиями труда. Рабочими инструментами.
-Ну, - не вопрос, просто знак, что можно продолжать.
-Как тебе известно, Чёрная Рука пребывает в замешательстве. Этот Предатель Лашанс, - спокойно объясняла Аркуэн, и Белламон довольно ухмыльнулся, - приказал тебе перебить нас всех! Теперь остались только мы пятеро, считая тебя.
-Конечно же, Святилища невредимы? – тихо спросила я. – Или ты хочешь сказать мне, Спикер Аркуэн, что Предатель уничтожил всех остальных членов Семьи?
У Аркуэн немного дёрнулся глаз, и я горько усмехнулась. О, да – мы с тобой никогда не станем друзьями – и я сейчас просто не могу себе представить, что Кэридан мёртв.
-Это… такой оборот речи, учитывая сколько всего на нас свалилось – Кризис Обливиона, беспорядки среди нас – всё это ослабило позиции Братства.
-Тогда не говори, что выжили только мы. Я последняя из Чейдинала… о, и Спикер Белламон, конечно же, - добавила я вежливо. Лови намёк, - Но не будем пререкаться – что теперь? – не будем пререкаться, это уж точно. Очевидно, что Аркуэн хотела бы со мной поспорить, но, к её чести, не стала.
-Что ж, ты так торопилась исполнить волю Матери Ночи… подчиняясь безумию этого Предателя, что убила нашего Слышащего… - Аркуэн выглядела всерьёз обеспокоенной и закусила нижнюю губу.
Как давно Слышащий был убит одним из своих же? Очень давно, как мне кажется… и «давно» по-эльфийски это всё равно что «никогда» по-человечески. Не на памяти даже самых выдающихся человеческих долгожителей.
-Чёрная Рука без Слышащего всё равно, что длань без большого пальца. Даже преемник Слышащего мёртв… у нас не остаётся выбора, мы должны провести древний ритуал. Мы должны пробудить Мать Ночи ото сна и просить её совета!
А, так вот что задумал Белламон. Я тонко улыбнулась, ледяной, дикой улыбкой, которая заметно встревожила Бануса. Он нервно дёрнул рукой в сторону своего кинжала – не угроза, просто нервная привычка.
-Сариэль? – позвал он.
Будто бросил камень в колодец. Я холодно улыбнулась, встречаясь с ним немигающим взглядом.
-Мы должны спешить, - заявила я всем в комнате, - мы не должны заставлять нашу Леди ждать. Лучше затаимся в Бравиле до наступления темноты. Она будет рада, что мы прибыли так быстро и остались в тени. Но если мы станем мешкать… она будет недовольна. А этого допускать нельзя, - на Белламона я даже не взглянула.
-У тебя его кобыла. Мы не можем успеть за Теневой Гривой, - Банус широким жестом указал на Белламона, неизвестного мне Спикера, Аркуэн и себя.
Пошёл ты.
-Тогда я буду сдерживать её, как смогу, - я набросила капюшон и повернулась к Белламону. – После тебя, - ни в коем случае я не повернусь спиной к этому ублюдку. Я уже знаю, как ты играешь, мерзавец, и я побью тебя на твоём же поле. Меня учили двое величайших умов Империи, а ты… ты и рядом не валялся.
Я ехала бок о бок с Банусом, сдерживая попытки Теневой Гривы вырваться вперёд. Впрочем, я не мешала ей раздражённо огрызаться на других лошадей, отчего те держались подальше, а мне не приходилось ни с кем разговаривать – но я пристально следила за Белламоном. Кажется, я нервировала его больше, чем могла предполагать.
Я не люблю Бануса. Мы составили скверное первое впечатление друг о друге, и совершенно не желали составлять второе… но в его поведении что-то определённо изменилось. Как будто бы он чувствовал, что я задумала что-то, не сулящее кое-кому ничего хорошего… и он молился, что этот кое-кто – не он.
По дороге я выяснила, как зовут безымянного Спикера – Белизариус Ариус – но в остальном мало на что обращала внимания. Свеча быстрее сгорает под конец. Скоро всё закончится, и возможно… мне больше не придётся беспокоиться.
Малую толику надежды… когда ты столкнёшься с отчаянием.
--S--
Я задремала на спине Теневой Гривы просто не в состоянии больше держать глаза открытыми, позволив ей выбирать дорогу, просыпаясь каждый раз, когда она пыталась обогнать остальных лошадей и Спикеров.
-Тень, пожалуйста, я очень устала, - прошептала я так, чтобы никто не услышал, и увидела, как лошадь дёрнула ушами. Хотя бы она не пыталась больше рваться в галоп.
Я как можно скорее заперлась в комнате, которую сняла в таверне Одинокий Проситель, даже не поговорив с остальными Спикерами. В безопасности и вдали от чужих глаз, я разрыдалась. Я всю дорогу сдерживала слёзы, пряча их в самые далёкие, забытые тайники души, но они вырвались сейчас, когда рядом не было никого, кто мог увидеть мою слабость.
Я чувствовала, будто моё сердце безжалостно вырвали из груди, совсем как после того, как я совершила Очищение.
Нет, тогда у меня хотя бы оставался один Брат… тот, кому я могла поплакать в жилетку… теперь я была совершенно одна. Самая последняя из Чейдинальского Святилища. Единственная робкая надежда на то, что настоящий предатель будет обличён.
Висент не осудил бы меня за слёзы – он прожил достаточно долго, чтобы познать потери, он знает, что иногда женщине необходимо плакать. А я чувствовала, что у меня больше чем достаточно поводов для слёз.
Я проглотила горькие слёзы и уткнулась лицом в одеяло, чтобы приглушить плач.
Я чувствовала себя разбитой – если было плохо, когда вырывают сердце, ещё хуже, если его запихивают обратно, чтобы я снова могла чувствовать. У меня начались кошмары, до Очищения их никогда не было. Теперь же их вытеснило ощущение глубокой беспомощности. Воспоминание о том, как я убираю прядь волос с лица Люсьена, его невидящие полуприкрытые глаза…
Обвиняющее выражение, застывшее на каждом родном лице. Почему?
Я свернулась клубком, впиваясь ногтями в ладони. Кое-кто дорого заплатит. Я добьюсь этого. И этот кто-то - Мэтью Белламон. Неважно, если он скроется от меня сегодня, когда покажет своё истинное лицо… я буду преследовать его как угрызения совести терзают нормального человека. Я последую за ним и настигну его – заставлю страдать, как страдаю я, а потом отправлю его вопящую душу в самые чёрные глубины Бездны.
И на этом всё.
Я открыла глаза, меня снова охватил холодный гнев, настолько сильный, что слёзы пропали, как и не было. Я перевернулась на спину, тяжело сглотнула и сложила руки на груди. Можно прямо так класть в сосновый гроб, холод окутал меня прозрачным саваном.
Ассасину редко достаётся гроб – мы умираем на работе… умираем от рук товарищей… или нас бросают где-нибудь в неглубокой могиле.
В дверь постучали. Я закрыла саднящие глаза и тихо вздохнула.
-Да? – голос прозвучал сильнее, чем я себя ощущала, но я не сделала и шага в сторону двери, чтобы отпереть. Ассасины страдают паранойей, и я хочу, чтобы меня оставили в покое.
-Это Банус.
Я снова вздохнула. Ты что, не видишь, что я хочу побыть одной?
-Заходи, - замок тихо щёлкнул снаружи, и Банус зашёл в комнату – странно. Я слышала его шаги – может быть, я просто слишком много времени провела рядом с Висентом… нет, я не могу сейчас об этом думать. – Чего ты хочешь, Спикер Алор? – спросила я монотонно и неприязненно.
Послышался тихий звон стекла, и я почувствовала, что Банус на меня смотрит. Я, наверное, выглядела совершенно беспомощно, и уже только это сбило его с толку.
Я открыла покрасневшие глаза и взглянула на него.
-Чего ты хочешь? – повторила я, садясь на кровати.
Он протянул руку и постучал пальцем по подносу, который принёс и поставил на низкий столик – кубок, бутылка Сиродиильского бренди, буханка хлеба, нож и масло.
-Это поможет, - глаза Бануса пристально изучали моё лицо, будто он сам не знал, чего ожидает там увидеть.
Я встала и заметила, что он сделал полшага назад, словно боялся, что у меня случится заскок, и я на него наброшусь.
-Спасибо, - у меня не было ни малейшего намерения это пить. Как только эта мысль пронеслась у меня в голове, желудок тихо забурчал, требуя пищи. Скоро.
Умерь гордость, Сари – сегодня ночью ты должна быть в хорошей форме. Сегодня ночью всё подойдёт к концу… и ты должна быть готова.
-Мы не уйдём раньше полуночи, - тихо проговорил данмер.
-Очень хорошо, - ответила я. Полночь, полдень, какая разница, главное, что мы уйдём.
-Сариэль, что происходит? – наконец спросил Банус.
-Мы пойдём к Матери Ночи, - ответила я просто. – И она объяснит нам, что происходит, я уверена.
Банус вздохнул и ушёл, бормоча что-то любезное, заперев снаружи дверь заклинанием.
Я подошла к столику, отрезала кусок хлеба и машинально начала жевать. Часть меня не хотела есть, а другая часть отчаянно требовала пищи.
Аркуэн зашла за мной незадолго до полуночи, и мы – Спикеры – последовали за ней в ночь.
Стало кристально ясно, я поняла, что за цветы Анголим возлагал к ногам Счастливой Старухи, когда Аркуэн тоже принесла букет. Паслён. Так же спрятанный под покровом хамелеона, как и все мы. Никто не мог нас увидеть, но я по-прежнему чувствовала, как волосы на затылке встают дыбом, приглядывая и за Белламоном, и за Аркуэн.
Положив паслён у пьедестала, Аркуэн сделала шаг назад, подняла умоляющий взгляд на статую и тихо проговорила.
-Нечестивая Матрона, Чёрная Рука молит тебя! Явись нам, о великолепная Мать Ночи, дабы мы могли просить твоего совета!
Сначала ничего не происходило – ничего, что мог бы заметить обыватель. Ветер, уносивший влажный воздух из Бравила, закручивая ночной покров тумана, медленно затих, и луны исчезли за тонким маревом облаков, словно бы то, что произойдёт дальше, не предназначено для света.
Статуя внезапно извернулась, превратившись из… приятной леди, смотрящей на своих… четырёх детей…
Как я это пропустила?
Сейчас это неважно, сосредоточься.
Статуя повернулась, превратившись в скрючившуюся женщину в длинном саване, держащую в руках серп – хотя детали выглядели неточно. У ног статуи открылся маленький люк и длинная череда ступеней белого айлейдского камня, ведущая в темноту.
-Идёмте, - тихо сказала Аркуэн и первой пошла спускаться по лестнице.
Банус взглянул на меня, пожал плечами и последовал за Аркуэн, за ним Белизариус и Белламон. Я хочу, чтобы этот мелкий выродок был у меня перед глазами. Хочет сердиться, пусть сердится на того, кто заказал контракт.
Переводчик: Tinwen
Название: Скованные мраком. История Тёмного Братства.
Дисклеймер: Обливион, все персонажи, места, события ит.д. принадлежат Bethesda Softworks.
Предупреждение: присутствует нецензурная лексика, насилие
Рейтинг: T (13+)
Жанр: приключения/мистика
Размер: Макси.
Описание: Покинув отчий дом, Сариэль оказывается в распростёртых объятьях Тёмного Братства. Теперь она – одна из дуэта, способного остановить предателя, угрожающего семье, которой она отныне принадлежит.
Пометка: ссылки на страницы автора:
На deviantart - raven-studios.deviantart.com//
На fanfiction.net - www.fanfiction.net/u/1558759/Raven_Studios
Разрешение автора на перевод получено.
Размещение: исключительно с согласия переводчика
Глава шестьдесят четвёртая. Почти сироты.
Почти сироты
-S-
Наконец, я вернулась, выполнив свой мрачный долг, и встретилась глазами с Аркуэн. Меня не беспокоила апатия, заполнившая меня, как пустой сосуд, чувства притупились, но голос оставался пустым и властным.
-Скажи мне. Его убила Рука… или он убил себя сам? – голос лишь немного дрожал. Не принимая во внимание усталость, голод, жажду… всё… я внезапно почувствовала себя совершенно одинокой, уязвимой в окружении врагов.
Я знала ответ… но хотела услышать это. Знать, что выбор был, что это не получилось каким-то ужасным образом по моей вине. Да, я опоздала, но он сам свёл счёты с жизнью, это лучше чем опоздать и узнать, что произошло убийство. Не дай Ситис одному верному Брату убить другого… предатели вроде Белламона не в счёт.
-Лашанс убил себя, - проворчал Белламон.
-Ясно… - хорошо. Было бы ужасно пасть от руки Предателя – особенно учитывая, что нам известно. И я чувствую, Белламон догадывается, что я знаю правду. Нет уж, лучше самостоятельно свести счёты с жизнью, чем попасть в лапы этому мерзавцу. Не думаю, что он верит в то, что смерть может быть лёгкой. Я обернулась и уставилась на Аркуэн в упор, заставив отвести взгляд. – Что теперь? – мой голос был по-прежнему хриплым, а глаза сухими. Я чувствовала, будто нахожусь далеко отсюда, пойманной в ловушку где-то, где холодно и одиноко.
-Действительно, что теперь, - каждое слово из уст Аркуэн резало слух. Я встречала альтмеров, которые мне нравились. И таких, как Аркуэн, тоже, гордых, важных, самодовольных. Мне так хочется вырвать её слепые глаза и оставить её ползать в настоящей тьме, наказать за роковую ошибку. Если она продолжит говорить со мной, как будто она моя мать, как будто она гораздо лучше меня… как будто вот сейчас она скажет пару слов, и сердце перестанет болеть… я покажу ей, что такое настоящая боль. – Теперь, дорогой Сайленсер, - я резко отшатнулась, с отвращением поморщившись, когда Аркуэн потянулась, чтобы коснуться моего плеча. Дружеским, как она думала, жестом.
Не трогай меня. Никогда. Не имеешь права.
Я узнала Бануса Алора, переступившего с ноги на ногу. Я перевела взгляд на него. Не дёргайся, а то дела примут скверный оборот. Я осознала шаткость собственного положения – похоже, я могу вот-вот получить драку, которой столь отчаянно желаю. Руки медленно заскользили вниз, на рукояти обоих Клинков Горя, моего и Люсьена – что может быть более подходящим?
Я забрала его Клинок Горя, когда хоронила. Едва ли он хотел бы оставить кинжал в холодной земле. Вряд ли он думал, что кинжал когда-нибудь станет для меня утешением… но в отличие от остальных, мне нужно забрать что-то, принадлежавшее ему. Не на память – но как знак утешения, что-то, к чему я могу прикасаться, держать в руках, пусть это только холодный металл.
-Мир, Сайленсер, - сказала Аркуэн, увидев, что я приготовилась защищаться.
Я Сайленсер Люсьена Лашанса – я та, что убивала Чёрную Руку… в груди медленно взбурлил ядовитый гнев. Одно из двух, у них очень даже может быть подготовлено для меня особое наказание… но будь я проклята, если кто-нибудь из них коснётся меня хоть пальцем. Я уже справлялась с Банусом однажды, сделаю это ещё раз, а гнев придаёт силы.
-Разве мы недобро тебя встретили? – спросила Аркуэн, когда я проигнорировала её призыв.
-Я мятежный Сайленсер мятежного Спикера – чего мне ожидать? – спросила я, мой голос сочился сарказмом. Конечно же, я, по-крайней мере, чувствовала, что мы с Люсьеном не сделали ничего выходящего за рамки. Мы невиновны. Я честна – а могла солгать. Но что это даст?
-Действительно – но ты больше не Сайленсер, - Аркуэн протянула руку и я поняла, что она держит. Не плащ, который она сняла и носила с собой, а длинную чёрную мантию. Мне прекрасно известен покрой. Аркуэн подошла ко мне, несмотря на то, что я по-прежнему выглядела разозлённой. – Нам недостаёт одного Спикера – и я счастлива предложить эту позицию тебе, ты займёшь место этого Предателя… - она взглянула туда, где не так давно лежал Люсьен.
-Что?! – вскинулся Белламон. Не ожидал, дорогой Мэтью?
Я одарила его садистской улыбкой. Прекрасно.
Банус цыкнул на Белламона, заговорив впервые за вечер.
-Я уже с ней сталкивался, и тебе не советую, Мэтью – с этой в драку лучше не лезть, - Банус встретился со мной взглядом. – Она так же опасна, как и её хозяин, - не похоже на пересказанную сплетню, или оскорбление. Банус вроде как завязал со сплетнями, с тех пор как я разукрасила ему физиономию. Я заметила, что нос у него выглядел чуть более кривым, чем раньше.
О, да. Прекрасна и опасна. Как паслён. Как Теневая Грива… как мой бедный Спикер.
Аркуэн зашла мне за спину и подняла мантию так, чтобы мне было удобно её надеть.
-Мы подберём тебе более подходящие доспехи взамен того, что на тебе сейчас… но это позже.
Я молча расстегнула пояса с оружием, положила на пол, прижав одной ногой, как будто кинжалы попробуют убежать своим ходом. Я набросила мантию на плечи и застегнула, затягивая пояса поверх. Пояс Люсьена, хоть я и затянула его до предела, всё равно был мне велик, и висел низко, перевешивая на сторону, отчего было неудобно тянуться за клинком… но вполне возможно его обнажить. Как будто кинжал знал, что держит его та, которая любила его прежнего владельца и служила ему. И позаботится, чтобы кинжал упокоился в почётном месте, чего я не смогла добиться для его хозяина.
Он был тяжелее моего, очевидно, ведь он предназначался человеку сильнее и с большей длиной руки.
Мир начал вращаться быстрее, когда оружие снова оказалось у меня на поясе – странно, что мне было позволено потратить столько времени, чтобы взять себя в руки и разобраться с кинжалами… орудиями труда. Рабочими инструментами.
-Ну, - не вопрос, просто знак, что можно продолжать.
-Как тебе известно, Чёрная Рука пребывает в замешательстве. Этот Предатель Лашанс, - спокойно объясняла Аркуэн, и Белламон довольно ухмыльнулся, - приказал тебе перебить нас всех! Теперь остались только мы пятеро, считая тебя.
-Конечно же, Святилища невредимы? – тихо спросила я. – Или ты хочешь сказать мне, Спикер Аркуэн, что Предатель уничтожил всех остальных членов Семьи?
У Аркуэн немного дёрнулся глаз, и я горько усмехнулась. О, да – мы с тобой никогда не станем друзьями – и я сейчас просто не могу себе представить, что Кэридан мёртв.
-Это… такой оборот речи, учитывая сколько всего на нас свалилось – Кризис Обливиона, беспорядки среди нас – всё это ослабило позиции Братства.
-Тогда не говори, что выжили только мы. Я последняя из Чейдинала… о, и Спикер Белламон, конечно же, - добавила я вежливо. Лови намёк, - Но не будем пререкаться – что теперь? – не будем пререкаться, это уж точно. Очевидно, что Аркуэн хотела бы со мной поспорить, но, к её чести, не стала.
-Что ж, ты так торопилась исполнить волю Матери Ночи… подчиняясь безумию этого Предателя, что убила нашего Слышащего… - Аркуэн выглядела всерьёз обеспокоенной и закусила нижнюю губу.
Как давно Слышащий был убит одним из своих же? Очень давно, как мне кажется… и «давно» по-эльфийски это всё равно что «никогда» по-человечески. Не на памяти даже самых выдающихся человеческих долгожителей.
-Чёрная Рука без Слышащего всё равно, что длань без большого пальца. Даже преемник Слышащего мёртв… у нас не остаётся выбора, мы должны провести древний ритуал. Мы должны пробудить Мать Ночи ото сна и просить её совета!
А, так вот что задумал Белламон. Я тонко улыбнулась, ледяной, дикой улыбкой, которая заметно встревожила Бануса. Он нервно дёрнул рукой в сторону своего кинжала – не угроза, просто нервная привычка.
-Сариэль? – позвал он.
Будто бросил камень в колодец. Я холодно улыбнулась, встречаясь с ним немигающим взглядом.
-Мы должны спешить, - заявила я всем в комнате, - мы не должны заставлять нашу Леди ждать. Лучше затаимся в Бравиле до наступления темноты. Она будет рада, что мы прибыли так быстро и остались в тени. Но если мы станем мешкать… она будет недовольна. А этого допускать нельзя, - на Белламона я даже не взглянула.
-У тебя его кобыла. Мы не можем успеть за Теневой Гривой, - Банус широким жестом указал на Белламона, неизвестного мне Спикера, Аркуэн и себя.
Пошёл ты.
-Тогда я буду сдерживать её, как смогу, - я набросила капюшон и повернулась к Белламону. – После тебя, - ни в коем случае я не повернусь спиной к этому ублюдку. Я уже знаю, как ты играешь, мерзавец, и я побью тебя на твоём же поле. Меня учили двое величайших умов Империи, а ты… ты и рядом не валялся.
--S--
Я ехала бок о бок с Банусом, сдерживая попытки Теневой Гривы вырваться вперёд. Впрочем, я не мешала ей раздражённо огрызаться на других лошадей, отчего те держались подальше, а мне не приходилось ни с кем разговаривать – но я пристально следила за Белламоном. Кажется, я нервировала его больше, чем могла предполагать.
Я не люблю Бануса. Мы составили скверное первое впечатление друг о друге, и совершенно не желали составлять второе… но в его поведении что-то определённо изменилось. Как будто бы он чувствовал, что я задумала что-то, не сулящее кое-кому ничего хорошего… и он молился, что этот кое-кто – не он.
По дороге я выяснила, как зовут безымянного Спикера – Белизариус Ариус – но в остальном мало на что обращала внимания. Свеча быстрее сгорает под конец. Скоро всё закончится, и возможно… мне больше не придётся беспокоиться.
Малую толику надежды… когда ты столкнёшься с отчаянием.
--S--
Я задремала на спине Теневой Гривы просто не в состоянии больше держать глаза открытыми, позволив ей выбирать дорогу, просыпаясь каждый раз, когда она пыталась обогнать остальных лошадей и Спикеров.
-Тень, пожалуйста, я очень устала, - прошептала я так, чтобы никто не услышал, и увидела, как лошадь дёрнула ушами. Хотя бы она не пыталась больше рваться в галоп.
Я как можно скорее заперлась в комнате, которую сняла в таверне Одинокий Проситель, даже не поговорив с остальными Спикерами. В безопасности и вдали от чужих глаз, я разрыдалась. Я всю дорогу сдерживала слёзы, пряча их в самые далёкие, забытые тайники души, но они вырвались сейчас, когда рядом не было никого, кто мог увидеть мою слабость.
Я чувствовала, будто моё сердце безжалостно вырвали из груди, совсем как после того, как я совершила Очищение.
Нет, тогда у меня хотя бы оставался один Брат… тот, кому я могла поплакать в жилетку… теперь я была совершенно одна. Самая последняя из Чейдинальского Святилища. Единственная робкая надежда на то, что настоящий предатель будет обличён.
Висент не осудил бы меня за слёзы – он прожил достаточно долго, чтобы познать потери, он знает, что иногда женщине необходимо плакать. А я чувствовала, что у меня больше чем достаточно поводов для слёз.
Я проглотила горькие слёзы и уткнулась лицом в одеяло, чтобы приглушить плач.
Я чувствовала себя разбитой – если было плохо, когда вырывают сердце, ещё хуже, если его запихивают обратно, чтобы я снова могла чувствовать. У меня начались кошмары, до Очищения их никогда не было. Теперь же их вытеснило ощущение глубокой беспомощности. Воспоминание о том, как я убираю прядь волос с лица Люсьена, его невидящие полуприкрытые глаза…
Обвиняющее выражение, застывшее на каждом родном лице. Почему?
Я свернулась клубком, впиваясь ногтями в ладони. Кое-кто дорого заплатит. Я добьюсь этого. И этот кто-то - Мэтью Белламон. Неважно, если он скроется от меня сегодня, когда покажет своё истинное лицо… я буду преследовать его как угрызения совести терзают нормального человека. Я последую за ним и настигну его – заставлю страдать, как страдаю я, а потом отправлю его вопящую душу в самые чёрные глубины Бездны.
И на этом всё.
Я открыла глаза, меня снова охватил холодный гнев, настолько сильный, что слёзы пропали, как и не было. Я перевернулась на спину, тяжело сглотнула и сложила руки на груди. Можно прямо так класть в сосновый гроб, холод окутал меня прозрачным саваном.
Ассасину редко достаётся гроб – мы умираем на работе… умираем от рук товарищей… или нас бросают где-нибудь в неглубокой могиле.
В дверь постучали. Я закрыла саднящие глаза и тихо вздохнула.
-Да? – голос прозвучал сильнее, чем я себя ощущала, но я не сделала и шага в сторону двери, чтобы отпереть. Ассасины страдают паранойей, и я хочу, чтобы меня оставили в покое.
-Это Банус.
Я снова вздохнула. Ты что, не видишь, что я хочу побыть одной?
-Заходи, - замок тихо щёлкнул снаружи, и Банус зашёл в комнату – странно. Я слышала его шаги – может быть, я просто слишком много времени провела рядом с Висентом… нет, я не могу сейчас об этом думать. – Чего ты хочешь, Спикер Алор? – спросила я монотонно и неприязненно.
Послышался тихий звон стекла, и я почувствовала, что Банус на меня смотрит. Я, наверное, выглядела совершенно беспомощно, и уже только это сбило его с толку.
Я открыла покрасневшие глаза и взглянула на него.
-Чего ты хочешь? – повторила я, садясь на кровати.
Он протянул руку и постучал пальцем по подносу, который принёс и поставил на низкий столик – кубок, бутылка Сиродиильского бренди, буханка хлеба, нож и масло.
-Это поможет, - глаза Бануса пристально изучали моё лицо, будто он сам не знал, чего ожидает там увидеть.
Я встала и заметила, что он сделал полшага назад, словно боялся, что у меня случится заскок, и я на него наброшусь.
-Спасибо, - у меня не было ни малейшего намерения это пить. Как только эта мысль пронеслась у меня в голове, желудок тихо забурчал, требуя пищи. Скоро.
Умерь гордость, Сари – сегодня ночью ты должна быть в хорошей форме. Сегодня ночью всё подойдёт к концу… и ты должна быть готова.
-Мы не уйдём раньше полуночи, - тихо проговорил данмер.
-Очень хорошо, - ответила я. Полночь, полдень, какая разница, главное, что мы уйдём.
-Сариэль, что происходит? – наконец спросил Банус.
-Мы пойдём к Матери Ночи, - ответила я просто. – И она объяснит нам, что происходит, я уверена.
Банус вздохнул и ушёл, бормоча что-то любезное, заперев снаружи дверь заклинанием.
Я подошла к столику, отрезала кусок хлеба и машинально начала жевать. Часть меня не хотела есть, а другая часть отчаянно требовала пищи.
--S--
Аркуэн зашла за мной незадолго до полуночи, и мы – Спикеры – последовали за ней в ночь.
Стало кристально ясно, я поняла, что за цветы Анголим возлагал к ногам Счастливой Старухи, когда Аркуэн тоже принесла букет. Паслён. Так же спрятанный под покровом хамелеона, как и все мы. Никто не мог нас увидеть, но я по-прежнему чувствовала, как волосы на затылке встают дыбом, приглядывая и за Белламоном, и за Аркуэн.
Положив паслён у пьедестала, Аркуэн сделала шаг назад, подняла умоляющий взгляд на статую и тихо проговорила.
-Нечестивая Матрона, Чёрная Рука молит тебя! Явись нам, о великолепная Мать Ночи, дабы мы могли просить твоего совета!
Сначала ничего не происходило – ничего, что мог бы заметить обыватель. Ветер, уносивший влажный воздух из Бравила, закручивая ночной покров тумана, медленно затих, и луны исчезли за тонким маревом облаков, словно бы то, что произойдёт дальше, не предназначено для света.
Статуя внезапно извернулась, превратившись из… приятной леди, смотрящей на своих… четырёх детей…
Как я это пропустила?
Сейчас это неважно, сосредоточься.
Статуя повернулась, превратившись в скрючившуюся женщину в длинном саване, держащую в руках серп – хотя детали выглядели неточно. У ног статуи открылся маленький люк и длинная череда ступеней белого айлейдского камня, ведущая в темноту.
-Идёмте, - тихо сказала Аркуэн и первой пошла спускаться по лестнице.
Банус взглянул на меня, пожал плечами и последовал за Аркуэн, за ним Белизариус и Белламон. Я хочу, чтобы этот мелкий выродок был у меня перед глазами. Хочет сердиться, пусть сердится на того, кто заказал контракт.
-
-
12.03.2014 в 08:13все очень грустно, если не знать, чем кончится
И вот здесь, думаю, должен быть Банус, вместо одного из Белламонов?
Белламон широким жестом указал на Белламона, неизвестного мне Спикера, Аркуэн и себя.
-
-
12.03.2014 в 08:14-
-
12.03.2014 в 14:06читать дальше
-
-
12.03.2014 в 14:31